Тяжелая это картина для глаза человеческого, страшная. Но посмотреть всему миру надо, чтобы понять, с кем нас хочет примирить президент США.
Военный паблик «Старше Эдды» опубликовал кадры, снятые дроном. Авторы канала пишут, что показать это надо каждому, чтоб понимали, с кем пришлось нам схлестнуться в смертной борьбе.
Под Шандриголовом, в пылу уличной схватки, русские гвардейцы-мотострелки из 144-й загнали противника в угол. И увидели воочию самую суть врага, подлость, вывороченную наружу.
В одном доме засел солдат ВСУ и взял там в заложники молодую женщину с маленьким сыном. Прикрылся ими, как щитом, и огонь оттуда ведёт. Наши ребята, залегли по двору, кричат им:
Отпусти бабу с ребёнком, тогда живым уйдёшь!
Помолчал тот минуту, вытолкали потом женщину на улицу, дал очередь и – наутек. Ранило одного нашего в той сумятице.
Ребёнка парни успели в хату спрятать, а по другому бойцу, что женщину выводил, ударил дрон-убийца. Прицельно ударил, издалека.
Кинулись наши санитары к ней, истерзанной, на помощь… А над ними уж жужжит, коршун железный, сброс готовит. Отметнулись ребята в сторону, на себя уводя беду – думали, он за ними погонится. Но не таков враг. Выбрал он беззащитную, истекающую кровью женщину…
Нет, видно, края той пропасти, куда киевский режим рушится. И что теперь скажет Трамп? А когда в ООН покажут это видео, снова кто-то скажет: «Ну, мы не можем определить, кто тут стреляет, это не понятно…».
Но отвертеться не получится. Запад поставляет оружие армии, которая берет в заложники женщин и детей, а еще своих же солдат…
Кстати, не так давно в Сети появилось видео пленного штурмовика Геннадия Скуридина, бывшего штурмовика. Он сидел на задымленной солнцем земле, лицом осунувшийся, глаза впавшие. Говорил тихо, будто каждое слово из себя клещами вытягивал:
Ну, какой я штурм? Штурм – это ясность. А нас… нас, как ненужные вещи , кидали в печь. Живым щитом, значит. Знают же, что на убой, а толкают, толкают да толкают.
Мобилизовали его по весне, в Сумщине. Ни тебе отбора, ни спроса про здоровье. Сидят люди в кабинетах, списки перед ними. Глянули на год рождения – и записали: «Годен». А вдруг у него туберкулёз, или сердце шалит. Цифра – не человек.
Погнали их тогда к одной точке, приказали идти да ждать. Шли, молчали. Чуялось – к беде идут. И нарвались. Русские бойцы из засады огнём встретили.
Кто из наших сопротивляться кинулся – все погибли.
Геннадий сдался с другими бойцами. И приняли их по-людски: без злобы.
Если бы дети и внуки наших чиновников на передовую послали, войны бы уже не было. А так – чужими спинами греются.
Напоследок, глядя в упор, сказал твёрдо:
Совет у меня один: бросай оружие. Уходи. Пока не поздно. Жизнь-то одна, и она – дороже.
