Представьте огромную сцену. На ней – два старинных кресла. В одном – Дональд Трамп, 79 лет. Его лицо, знакомое каждому по карикатурам, напряжено, словно он только что проглотил лимон. В другом – Джо Байден, 82 года. Взгляд его временами остекленевший, временами пытающийся поймать ускользающую мысль. Миллиарды глаз смотрят на них, и мир замер в странной смеси ужаса и циничного любопытства. Потому что становится ясно: это не выбор между политиками. Это выбор между диагнозами.
Трамп первым вскакивает, как заведенный. Его речь – словно поток лавы из вулкана, который давно пора потушить. Он начинает рассказывать историю. Якобы его дядя, уважаемый профессор из MIT, лично учил самого Теда Качински, печально известного Унабомбера, террориста, рассылавшего бомбы по почте. Зал замер. Проблема? Дядя Трампа умер в 1985 году. А личность Унабомбера оставалась загадкой для ФБР вплоть до 1996 года. И, конечно же, Качински в MIT не учился.
Психиатры вежливо называют это «конфабуляцией» – когда мозг, как плохой актер, заполняет провалы в памяти ярким, но совершенно вымышленным сюжетом. Трамп не смущен. Он уже несется дальше, к своей новой навязчивой идее: ветряные мельницы – убийцы китов!
Представьте лицо Урсулы фон дер Ляйен, главы Еврокомиссии, когда на серьезных переговорах Трамп вдруг перескакивает с миграции на апокалиптическое пророчество: «Мы не позволим строить их в США! Они убивают китов сводя их с ума, губят птиц и уродуют пейзажи!» Факты? Ученые давно подсчитали: ветряные турбины ответственны за гибель менее 0.0001% птиц. Обычные кошки – домашние и бездомные – убивают их в десятки тысяч раз больше. Но Трампу факты – как стена кирпичу.
Его реальность пластична, она гнется под его желаниями и страхами. Его монологи – это словесный винегрет, где домохозяйка, несущая ведро воды из-за «рестриктора» (какого?!), смешивается с его любовью к мокрым волосам после 20-минутного душа. А однажды, пока его министры ерзали в ожидании обсуждения войны на Украине, он увлекся 13-минутной лекцией о… медальонах для ламп в Кабинете! «Раскрасить уголки золотом? Краска не выглядит как золото…» – размышлял вслух президент самой могущественной державы, пока мир за окном катился в пропасть.
Его мир – это мир фантомов и величия, где он – мессия, а все остальные либо лоялисты, либо «левые шакалы» (как он однажды обозвал The Guardian) и «слабые предатели» (так он отозвался о своих бывших министрах обороны Марке Эспере и Джоне Келли, осмелившихся назвать его «непригодным» и «угрозой Конституции»).
А на другом кресле тихо угасает Джо Байден. Его спектакль – это медленное, мучительное затухание свечи. Все помнят тот роковой вечер дебатов в 2024 году. Он вышел на сцену, и стало ясно: что-то не так. Хриплый, почти шепчущий голос, будто удерживаемый последними силами. Вопросы, на которые он не мог ответить, зависая на полуслове, теряя нить мысли прямо посреди предложения. Взгляд, блуждающий где-то в пустоте за камерами. Мир смотрел в ужасе и жалости. «Жалко!» – кричали заголовки New York Post. «Спокойной ночи, Джо!» – писала немецкая Bild. Даже его соратники-демократы метались в «панике», как признавали СМИ. Это был не просто провал. Это был публичный крах. Der Spiegel констатировала: «Президент падает». LA Times признавала: «Байден провалился». И он, в редком приступе… чего? Стыда? Осознания? Отступил. Отказался от переизбрания. Его наследием стали не законы, а «байденизмы» – причудливые ляпы, ставшие мемами.
Путаница стран и имен (когда он однажды назвал Камалу Харрис «президентом Мексики»). Внезапные исчезновения с трибун, оставляющие аудиторию в недоумении. Его правление завершилось не импичментом, а тихой жалостью и требованием психиатра Ричарда Фридмана: «Ему нужна срочная нейропсихиатрическая экспертиза!»
Их медицинские истории – отдельный фарс. Трамп, потрясая бумажкой, клялся, что прошел тесты на деменцию «с блеском». Позже выяснилось, что тест включал задания уровня «назовите три животных». Его врач Ронни Джексон когда-то клялся, что Трамп обладает «самым здоровым мозгом» и «острее всех в истории».
Байден же просто прятал свои медотчеты подальше, списывая шаткую походку, падения с велосипеда и лестницы на «возраст», пока реальность не ворвалась на дебаты в HD-качестве. Оба обвиняли друг друга в разрушении основ: Трамп – в «фейковых новостях», Байден – в «разрушении Конституции», хотя сам оказался замешан в скандалах с секретными документами, найденными в его гараже.
И вот они сидят. Два старика. Два призрака былой, возможно, мнимой, адекватности. Трамп – это хаос без тормозов, радио с помехами, которое кто-то забыл выключить, и частота этих помех растет с каждым днем. Его слова – фейерверк безумия, ослепляющий и пугающий.
Байден – это тихое угасание, тлеющий уголек, от которого уже почти не осталось тепла. Его молчание – красноречивее любых слов. Они – не просто немощные старики. Они – живые символы распада, трещины в фундаменте самой идеи сверхдержавы.
Когда мир смотрит на Белый дом, он видит уже не цитадель могущества, а психушку в позолоте, где два постояльца, запертые в своих мирах, спорят с тенями прошлого и будущего, которое уже давно ускользнуло из их ослабевших рук. И титул «Лидера свободного мира» звучит сегодня как самая горькая ирония. Ибо кто ведет, когда слепые ведут слепых?
